Похожие ощущения я испытывал, когда купил яростно рекомендуемую всеми книгу Норбекова про очки. После нескольких страниц я закрыл её с чётким убеждением: метод Норбекова на меня никогда не подействует. Автор прыгает, брызжет слюной, срывает покровы, но рядом с Киосаки (ну или впишите вашу любимую звезду self help литературы) он смотрится как тётечка-эМэЛэМщица.
Так и тут: нахуя козе боян, если всё было сказано миллион раз. Даже в той же «Матрице», не говоря уж о любом старом философском труде — все козырные знаковые личности прорывали условность текущих условий игры. Да что там, знаковые, люди изо дня в день отказываются от навязанной игры, и едут кто аскетничать, кто — строить закрытые сообщества. Но что-то мне не верится, что автор Фримена из таких, мне он видится эдаким богемным метросексуалом из столицы.
Читал вчера RSS-ридер впервые за полгода, много думал. Наткнулся на хороший пост Спектатора по теме:
«Это не научно-технический прогресс, в котором «новое — значит лучшее». И на 4 миллиметра потоньше. Это и не прогресс потому, что производство эмоциональной хуйни сейчас почти начисто лишено преемственности, даже через отрицание (как прогресс, собственно, и идет).
Лермонтов мог писать стихи «в ответ» Пушкину или Байрону, мол, «я другой». Сейчас же — век ремейков. «Да, я Байрон, но только с перламутровыми пуговицами».